ɐwʎ ɔ vǝmоɔ dиw
4.
НА ТЕЛЕ НЕ БЫЛО ВИДИМЫХНа теле не было видимых повреждений. Оно всё ещё лежало там, где упало - другие жители боялись его двигать. Его руки и ноги были перекручены в неудобных позах, земля вокруг исцарапана в предсмертных судорогах.
Сэйзед дотянулся и провел пальцем по одной из отметин. Несмотря на то, что почва здесь, в Восточной провинции, содержала больше глинозёма, чем на севере, она всё же была больше чёрной, чем коричневой. Пеплопады доставали даже так далеко на юг. Почва без пепла, чистая и удобренная, была роскошью, используемой только для декоративных растений в садах знати. Остальной мир должен был делать всё, что сможет, на необработанной земле.
- Вы сказали, что он был один, когда умер? - спросил Сэйзед, поворачиваясь к маленькой группке селян, стоящих за его спиной.
Мужчина с дублёной кожей кивнул.
- Как я и сказал, мастер террисанин. Он просто стоял там, вокруг никого. Он замер, потом упал и извивался на земле некоторое время. А после этого просто... перестал двигаться.
Сэйзед вновь повернулся к трупу, изучая перекрученные мышцы и маску боли на лице. Сэйзед принёс свой медный накопитель с медицинскими знаниями - металлический браслет на правой руке - и сейчас мысленно потянулся к нему, вытаскивая несколько книг, хранящихся в нём. Да, там было несколько заболеваний, убивающих с лихорадкой и спазмами. Они редко возникали столь неожиданно, но иногда это случалось. Если никаких других обстоятельств не было, Сэйзед должен был уделить смерти не очень много внимания.
- Пожалуйста, повторите для меня ещё раз, что вы сказали, - попросил Сэйзед.
Мужчина с дублёной кожей, стоящий спереди группы, Теур, слегка побледнел. Он был в странном положении - его естественная страсть к известности заставляла его сплетничать о происшествии. Однако, это могло принести ему недоверие его суеверных товарищей.
- Я просто проходил мимо, мастер террисанин, - начал Теур. - Вон там, в двадцати ярдах. Видел, как старик Джед работает на своём поле, - он вообще был упорным трудягой. Некоторые из нас устроили отдых, когда лорды ушли, только старый Джед продолжал. Думаю, он знал, что всем понадобится еда на зиму, лордам или не лордам.
Теур помолчал, глядя в сторону.
- Я знаю, чего люди говорят, мастер террисанин, но я видел то, что видел. Это было днём, когда я проходил, но тут в долине был туман. Я из-за этого остановился, потому что никогда не был снаружи в тумане - жена подтвердит. Я собирался повернуть назад, когда увидел старика Джеда. Он просто продолжал работать, как будто тумана не видел. Я хотел позвать его, но до того, как успел, он точно... ну, как я говорил. Я видел, как он стоял, а потом замер. Туман кружился вокруг него некоторое время, а потом он начал дёргаться и выкручиваться, как будто что-то очень сильное схватило его и трясло. Упал. И больше не поднимался.
Всё ещё стоя на коленях, Сэйзед снова посмотрел на труп. Очевидно, Теур был известным рассказчиком всяких небылиц. И всё же тело было остывающим подтверждением, не говоря уж о том, что Сэйзед видел сам несколько недель назад.
Туман в течение дня.
Сэйзед встал и повернулся к селянам.
- Пожалуйста, найдите мне лопату.
Никто не помог ему выкапывать могилу. Это была медленная грязная работа в южную жару, которая была сильна, несмотря на наступление осени. Глинистую землю было тяжело ворочать, но, к счастью, у Сэйзеда было немного запасённой силы в свинцовом накопителе, и он выкачивал её для помощи.
Она ему понадобилась, потому что он не был тем, кого можно было бы назвать спортивным человеком. Высокий и с длинными конечностями, он имел фигуру учёного, и до сих пор носил яркую ливрею дворецкого. К тому же он до сих пор брил голову, по обычаю положения, в котором он служил первые сорок с лишним лет своей жизни. Он не носил в эти дни много украшений - не хотел привлекать разбойников с большой дороги - но мочки его ушей были растянуты и проколоты многочисленными дырочками для серёжек.
Выкачивание силы из свинца немного увеличило его мускулы, подарив ему фигуру сильного мужчины. Но даже с дополнительной силой его ливрея дворецкого была в пятнах пота и грязи к тому времени, когда он закончил копать. Он перекатил тело в могилу и тихо постоял некоторое время. Умерший был убеждённым фермером.
Сэйзед поискал в своих религиозных хранилищах подходящую. Он начал с каталога - одного из многих, которые он создал. Когда он нашёл в нём подходящую религию, он извлёк более детальные воспоминания о её обычаях. Записи, которые он поместил в свой мозг, были такими же свежими, какими они были, как только он закончил запоминать их. Они увянут со временем, как и все воспоминания, - однако, он намеревался вернуть их в медное хранилище задолго до того, как это произойдёт. Это и был путь хранителя, метод, которым его соплеменники сохраняли огромные богатства знаний.
Сегодня воспоминаниями, которые он выбрал, были ХаДа, южная религия с сельскохозяйственным божеством. Как и большинство религий, которые подвергались гонениям во времена лорда-правителя, вера ХаДа была мертва тысячу лет.
Следуя велениям погребальной церемонии ХаДа, Сэйзед подошёл к ближайшему дереву - или по крайней мере похожему на кустарник растению, которое заменяло деревья в этой области. Отломил длинную ветку - крестьяне странно смотрели на него - и отнёс её к могиле. Наклонился и воткнул её в дно ямы, рядом с головой трупа. Потом распрямился и начал скидывать землю лопатой обратно в могилу.
Крестьяне наблюдали за ним тусклыми глазами. "Они так подавлены," - подумал он. В Восточной провинции был наибольший хаос и неустроенность из всех внутренних провинций. Всё произошедшее пережили только те мужчины, что стояли сейчас здесь. Нападение бандитов эффективно прореживало их ряды; отцы и мужья в этой деревне были, скорее всего, мертвы в каких-то битвах, которые более ничего не значили.
Трудно было поверить, что что-то может быть даже хуже, чем угнетение лорда-правителя. Сэйзед говорил себе, что боль этих людей пройдёт, что когда-нибудь наступит процветание от того, что он и остальные сделали. До сих пор же он видел только фермеров, вынужденных резать друг друга, детей, голодающих от того, что какой-нибудь деспот "реквизировал" запасы деревни. Видел воров, убивающих совершенно свободно, потому что отряды лорда-правителя больше не патрулировали каналы. Видел хаос, смерть, ненависть и беспорядки. И он не мог не признавать, что частично он виноват в этом.
Он продолжил заполнять яму. Он был воспитан как учёный и дворецкий; он был террисанским стюартом; самым полезным, самым дорогим и самым престижным слугой в Последней империи. Сейчас это почти ничего не значило. Он никогда не копал могилы, но он сделал всё, что мог, пытаясь быть почтительным, когда засыпал тело землёй. Удивительно, но примерно на половине процесса крестьяне начали помогать ему, толкая землю из кучи в яму.
"Может быть, для этих ещё есть надежда," - подумал Сэйзед, благодарно позволяя одному из них взять его лопату и закончить работу. Когда всё было закончено, самый кончик веточки ХаДа пробивался из-под земли в изголовье могилы.
- Зачем вы это сделали? - спросил Теур, кивая на ветку.
Сэйзед улыбнулся.
- Это религиозная церемония, мистер Теур. С вашего разрешения, есть и молитва, которой следует сопровождать её.
- Молитва? Что-то от Стального братства?
Сэйзед покачал головой.
- Нет, друг мой. Это молитва из прежних времён, времён до лорда-правителя.
Крестьяне переглянулись, нахмурившись. Теур потер сморщенный подбородок. Однако все молчали, пока Сэйзед не проговорил короткую молитву ХаДа. Когда закончил, он повернулся к крестьянам.
- Эта религия была известна как ХаДа. Думаю, некоторые из ваших предков могли исповедовать её. Если кто-нибудь из вас захочет, я могу научить её заповедям.
Собравшаяся толпа стояла тихо. Их было немного - около двух дюжин, большинство - женщины средних лет и несколько стариков. Был один молодой человек с протезом вместо ноги; Сэйзед был удивлён, что он выжил на плантации. Большинство лордов убивало инвалидов, чтобы не тратить на них ресурсы.
- Когда вернётся лорд-правитель? - вдруг спросила одна из женщин.
- Не думаю, что это произойдёт, - ответил Сэйзед.
- Почему он бросил нас?
- Время перемен, - заметил Сэйзед. - Возможно, это также время узнать новую истину, другие пути.
Толпа тихо заволновалась. Сэйзед вздохнул; эти люди ассоциировали веру со Стальным братством и его поручителями. Скаа не беспокоились о религии, стараясь, скорее всего, избегать её, когда только возможно.
"Хранители провели тысячу лет, собирая и запоминая умирающие религии мира," - подумал Сэйзед. - "Кто бы мог подумать, что теперь, когда лорда-правителя нет, людей не будет заботить, что они потеряли?"
И всё же он не мог думать плохо об этих людях. Они боролись за выживание, их и без того жестокий мир неожиданно стал непредсказуемым. Они устали. Удивительно ли, что разговорами о давно забытых верах не удалось их заинтересовать?
- Идёмте, - сказал Сэйзед, поворачиваясь к деревне. - Есть и другие вещи, более практичные, которым я могу вас научить.
И я тот, кто предал Аленди, потому что знаю теперь, что ему ни за что нельзя позволить завершить его поиск.
НА ТЕЛЕ НЕ БЫЛО ВИДИМЫХНа теле не было видимых повреждений. Оно всё ещё лежало там, где упало - другие жители боялись его двигать. Его руки и ноги были перекручены в неудобных позах, земля вокруг исцарапана в предсмертных судорогах.
Сэйзед дотянулся и провел пальцем по одной из отметин. Несмотря на то, что почва здесь, в Восточной провинции, содержала больше глинозёма, чем на севере, она всё же была больше чёрной, чем коричневой. Пеплопады доставали даже так далеко на юг. Почва без пепла, чистая и удобренная, была роскошью, используемой только для декоративных растений в садах знати. Остальной мир должен был делать всё, что сможет, на необработанной земле.
- Вы сказали, что он был один, когда умер? - спросил Сэйзед, поворачиваясь к маленькой группке селян, стоящих за его спиной.
Мужчина с дублёной кожей кивнул.
- Как я и сказал, мастер террисанин. Он просто стоял там, вокруг никого. Он замер, потом упал и извивался на земле некоторое время. А после этого просто... перестал двигаться.
Сэйзед вновь повернулся к трупу, изучая перекрученные мышцы и маску боли на лице. Сэйзед принёс свой медный накопитель с медицинскими знаниями - металлический браслет на правой руке - и сейчас мысленно потянулся к нему, вытаскивая несколько книг, хранящихся в нём. Да, там было несколько заболеваний, убивающих с лихорадкой и спазмами. Они редко возникали столь неожиданно, но иногда это случалось. Если никаких других обстоятельств не было, Сэйзед должен был уделить смерти не очень много внимания.
- Пожалуйста, повторите для меня ещё раз, что вы сказали, - попросил Сэйзед.
Мужчина с дублёной кожей, стоящий спереди группы, Теур, слегка побледнел. Он был в странном положении - его естественная страсть к известности заставляла его сплетничать о происшествии. Однако, это могло принести ему недоверие его суеверных товарищей.
- Я просто проходил мимо, мастер террисанин, - начал Теур. - Вон там, в двадцати ярдах. Видел, как старик Джед работает на своём поле, - он вообще был упорным трудягой. Некоторые из нас устроили отдых, когда лорды ушли, только старый Джед продолжал. Думаю, он знал, что всем понадобится еда на зиму, лордам или не лордам.
Теур помолчал, глядя в сторону.
- Я знаю, чего люди говорят, мастер террисанин, но я видел то, что видел. Это было днём, когда я проходил, но тут в долине был туман. Я из-за этого остановился, потому что никогда не был снаружи в тумане - жена подтвердит. Я собирался повернуть назад, когда увидел старика Джеда. Он просто продолжал работать, как будто тумана не видел. Я хотел позвать его, но до того, как успел, он точно... ну, как я говорил. Я видел, как он стоял, а потом замер. Туман кружился вокруг него некоторое время, а потом он начал дёргаться и выкручиваться, как будто что-то очень сильное схватило его и трясло. Упал. И больше не поднимался.
Всё ещё стоя на коленях, Сэйзед снова посмотрел на труп. Очевидно, Теур был известным рассказчиком всяких небылиц. И всё же тело было остывающим подтверждением, не говоря уж о том, что Сэйзед видел сам несколько недель назад.
Туман в течение дня.
Сэйзед встал и повернулся к селянам.
- Пожалуйста, найдите мне лопату.
Никто не помог ему выкапывать могилу. Это была медленная грязная работа в южную жару, которая была сильна, несмотря на наступление осени. Глинистую землю было тяжело ворочать, но, к счастью, у Сэйзеда было немного запасённой силы в свинцовом накопителе, и он выкачивал её для помощи.
Она ему понадобилась, потому что он не был тем, кого можно было бы назвать спортивным человеком. Высокий и с длинными конечностями, он имел фигуру учёного, и до сих пор носил яркую ливрею дворецкого. К тому же он до сих пор брил голову, по обычаю положения, в котором он служил первые сорок с лишним лет своей жизни. Он не носил в эти дни много украшений - не хотел привлекать разбойников с большой дороги - но мочки его ушей были растянуты и проколоты многочисленными дырочками для серёжек.
Выкачивание силы из свинца немного увеличило его мускулы, подарив ему фигуру сильного мужчины. Но даже с дополнительной силой его ливрея дворецкого была в пятнах пота и грязи к тому времени, когда он закончил копать. Он перекатил тело в могилу и тихо постоял некоторое время. Умерший был убеждённым фермером.
Сэйзед поискал в своих религиозных хранилищах подходящую. Он начал с каталога - одного из многих, которые он создал. Когда он нашёл в нём подходящую религию, он извлёк более детальные воспоминания о её обычаях. Записи, которые он поместил в свой мозг, были такими же свежими, какими они были, как только он закончил запоминать их. Они увянут со временем, как и все воспоминания, - однако, он намеревался вернуть их в медное хранилище задолго до того, как это произойдёт. Это и был путь хранителя, метод, которым его соплеменники сохраняли огромные богатства знаний.
Сегодня воспоминаниями, которые он выбрал, были ХаДа, южная религия с сельскохозяйственным божеством. Как и большинство религий, которые подвергались гонениям во времена лорда-правителя, вера ХаДа была мертва тысячу лет.
Следуя велениям погребальной церемонии ХаДа, Сэйзед подошёл к ближайшему дереву - или по крайней мере похожему на кустарник растению, которое заменяло деревья в этой области. Отломил длинную ветку - крестьяне странно смотрели на него - и отнёс её к могиле. Наклонился и воткнул её в дно ямы, рядом с головой трупа. Потом распрямился и начал скидывать землю лопатой обратно в могилу.
Крестьяне наблюдали за ним тусклыми глазами. "Они так подавлены," - подумал он. В Восточной провинции был наибольший хаос и неустроенность из всех внутренних провинций. Всё произошедшее пережили только те мужчины, что стояли сейчас здесь. Нападение бандитов эффективно прореживало их ряды; отцы и мужья в этой деревне были, скорее всего, мертвы в каких-то битвах, которые более ничего не значили.
Трудно было поверить, что что-то может быть даже хуже, чем угнетение лорда-правителя. Сэйзед говорил себе, что боль этих людей пройдёт, что когда-нибудь наступит процветание от того, что он и остальные сделали. До сих пор же он видел только фермеров, вынужденных резать друг друга, детей, голодающих от того, что какой-нибудь деспот "реквизировал" запасы деревни. Видел воров, убивающих совершенно свободно, потому что отряды лорда-правителя больше не патрулировали каналы. Видел хаос, смерть, ненависть и беспорядки. И он не мог не признавать, что частично он виноват в этом.
Он продолжил заполнять яму. Он был воспитан как учёный и дворецкий; он был террисанским стюартом; самым полезным, самым дорогим и самым престижным слугой в Последней империи. Сейчас это почти ничего не значило. Он никогда не копал могилы, но он сделал всё, что мог, пытаясь быть почтительным, когда засыпал тело землёй. Удивительно, но примерно на половине процесса крестьяне начали помогать ему, толкая землю из кучи в яму.
"Может быть, для этих ещё есть надежда," - подумал Сэйзед, благодарно позволяя одному из них взять его лопату и закончить работу. Когда всё было закончено, самый кончик веточки ХаДа пробивался из-под земли в изголовье могилы.
- Зачем вы это сделали? - спросил Теур, кивая на ветку.
Сэйзед улыбнулся.
- Это религиозная церемония, мистер Теур. С вашего разрешения, есть и молитва, которой следует сопровождать её.
- Молитва? Что-то от Стального братства?
Сэйзед покачал головой.
- Нет, друг мой. Это молитва из прежних времён, времён до лорда-правителя.
Крестьяне переглянулись, нахмурившись. Теур потер сморщенный подбородок. Однако все молчали, пока Сэйзед не проговорил короткую молитву ХаДа. Когда закончил, он повернулся к крестьянам.
- Эта религия была известна как ХаДа. Думаю, некоторые из ваших предков могли исповедовать её. Если кто-нибудь из вас захочет, я могу научить её заповедям.
Собравшаяся толпа стояла тихо. Их было немного - около двух дюжин, большинство - женщины средних лет и несколько стариков. Был один молодой человек с протезом вместо ноги; Сэйзед был удивлён, что он выжил на плантации. Большинство лордов убивало инвалидов, чтобы не тратить на них ресурсы.
- Когда вернётся лорд-правитель? - вдруг спросила одна из женщин.
- Не думаю, что это произойдёт, - ответил Сэйзед.
- Почему он бросил нас?
- Время перемен, - заметил Сэйзед. - Возможно, это также время узнать новую истину, другие пути.
Толпа тихо заволновалась. Сэйзед вздохнул; эти люди ассоциировали веру со Стальным братством и его поручителями. Скаа не беспокоились о религии, стараясь, скорее всего, избегать её, когда только возможно.
"Хранители провели тысячу лет, собирая и запоминая умирающие религии мира," - подумал Сэйзед. - "Кто бы мог подумать, что теперь, когда лорда-правителя нет, людей не будет заботить, что они потеряли?"
И всё же он не мог думать плохо об этих людях. Они боролись за выживание, их и без того жестокий мир неожиданно стал непредсказуемым. Они устали. Удивительно ли, что разговорами о давно забытых верах не удалось их заинтересовать?
- Идёмте, - сказал Сэйзед, поворачиваясь к деревне. - Есть и другие вещи, более практичные, которым я могу вас научить.
И я тот, кто предал Аленди, потому что знаю теперь, что ему ни за что нельзя позволить завершить его поиск.
Вопрос: ?
| 1. Асилил, всё зашибись, лучи любви тебе, жду следующую главу | 5 | (100%) | |
| Всего: | 5 | ||