ɐwʎ ɔ vǝmоɔ dиw
В школе на новый год я тоже надевал балаклаву, только белую, а ещё белую шубу мехом наружу и белые перчатки. Но малышня не хотела признавать во мне снежного человека, а принимала за палача, террориста или грабителя.
А вот это даже не шутка. Раньше я все время забывал, что за дурацкое имя торчит у английского классика между двумя "джеромами" и частенько именовал его именно так:
Впервые я узнал Кафку по кафкообразной "Рукописи, найденной в ванной" Лема. Как и Лавкрафта — по "Крауч Энду" Стивена Кинга. И знаете, подражания понравились мне больше. Гениальные люди даже подражают гениально, чего тут говорить.
И вообще, зачем мне Кафка и Лавкрафт с такой кошмарной и бессмысленной жизнью? Да я им сам такого порасскажу — поседеют и заикаться начнут! Щенки! Гвоздь у меня в сапоге, как говаривал Маяковский, страшнее фантазии у Гёте.
А вот это даже не шутка. Раньше я все время забывал, что за дурацкое имя торчит у английского классика между двумя "джеромами" и частенько именовал его именно так:
Впервые я узнал Кафку по кафкообразной "Рукописи, найденной в ванной" Лема. Как и Лавкрафта — по "Крауч Энду" Стивена Кинга. И знаете, подражания понравились мне больше. Гениальные люди даже подражают гениально, чего тут говорить.
И вообще, зачем мне Кафка и Лавкрафт с такой кошмарной и бессмысленной жизнью? Да я им сам такого порасскажу — поседеют и заикаться начнут! Щенки! Гвоздь у меня в сапоге, как говаривал Маяковский, страшнее фантазии у Гёте.